на разделение властей и их сущность в России:
"В России имеет смысл, наверное, говорить о силовой, регулирующей и распределительной ветвях власти. Силовая — ведомства, имеющие прямой доступ к насилию, энфорсеры. Попросту говоря, те, кто может легитимно (не обязательно законно) сломать вам жизнь или позвоночник, не обращаясь к посредникам. Сюда входят все силовики, прокуратура, УИН. И суды в роли инстанции, разбирающей уголовные дела (о судьях по гражданским делам разговор отдельный и длинный). Регулирующая власть прямого доступа к насилию не имеет. Зато она генерирует запреты и требования, а потом контролирует их исполнения. Так называемые законодатели частично выполняют эту задачу, но подавляющее большинство официальных правил, регулирующих нашу жизнь, создается в виде подзаконных актов непосредственно регулирующими ведомствами: налоговыми, лицензионными, пожарным надзором, городским правительством, администрацией президента. Эти же ведомства осуществляют контроль над выполнением правил, но за принуждением к исполнению обращаются к силовикам. Это те, кто может легитимно отобрать у вас деньги или потребовать от вас затрат в неденежной форме, хлопот по оформлению отчетности, доказательств, что вы не верблюд. Но для того чтобы осуществить регулирующее воздействие в случае сопротивления, регуляторам приходится прибегать к «профессионалам насилия», силовикам. И если силовики не готовы помочь, экспроприация не состоится. Это первое плечо системы сдержек и противовесов в российском варианте.
Распределительная власть вообще насилием пользуется крайне редко: она распределяет ресурсы, аккумулированные регуляторами (под страхом насилия, поставляемого силовиками), по правилам, прописанным регуляторами же. Это всяческие дорожные службы, социалка, пенсионный фонд (взносы для него, по сути, собирает МНС), народное образование и государственная медицина. Их власть базируется на способности дать, а не отнять. Но эта власть превратится в фикцию, если регуляторы не перекроют независимые от государства каналы получения тех же благ. Не обязательно запретить совсем; достаточно сделать их дорогими и труднодоступными через налоги, через многочисленные условия, которыми обставляется разрешение продолжать работать, или прямое лицензирование. Никто не запрещает частное образование или медицину. Но большинству доступно только государственное, пока на то есть воля регуляторов. Это второе плечо.
Третье плечо российского разделения властей — зависимость силовиков от благ, распределяемых государством. Оно слабовато — у силовых ведомств давно уже собственный бюджет, официальный и не совсем. И оттого вся конструкция слегка перекошена в силовую сторону.
Пытаться надеть на эту конфигурацию «нормальную» конституцию и «нормальный» корпус законов бесполезно: платье шито не на эту фигуру."
Рекомендую: http://inliberty.ru/blog/epaneyakh/1935/
"В России имеет смысл, наверное, говорить о силовой, регулирующей и распределительной ветвях власти. Силовая — ведомства, имеющие прямой доступ к насилию, энфорсеры. Попросту говоря, те, кто может легитимно (не обязательно законно) сломать вам жизнь или позвоночник, не обращаясь к посредникам. Сюда входят все силовики, прокуратура, УИН. И суды в роли инстанции, разбирающей уголовные дела (о судьях по гражданским делам разговор отдельный и длинный). Регулирующая власть прямого доступа к насилию не имеет. Зато она генерирует запреты и требования, а потом контролирует их исполнения. Так называемые законодатели частично выполняют эту задачу, но подавляющее большинство официальных правил, регулирующих нашу жизнь, создается в виде подзаконных актов непосредственно регулирующими ведомствами: налоговыми, лицензионными, пожарным надзором, городским правительством, администрацией президента. Эти же ведомства осуществляют контроль над выполнением правил, но за принуждением к исполнению обращаются к силовикам. Это те, кто может легитимно отобрать у вас деньги или потребовать от вас затрат в неденежной форме, хлопот по оформлению отчетности, доказательств, что вы не верблюд. Но для того чтобы осуществить регулирующее воздействие в случае сопротивления, регуляторам приходится прибегать к «профессионалам насилия», силовикам. И если силовики не готовы помочь, экспроприация не состоится. Это первое плечо системы сдержек и противовесов в российском варианте.
Распределительная власть вообще насилием пользуется крайне редко: она распределяет ресурсы, аккумулированные регуляторами (под страхом насилия, поставляемого силовиками), по правилам, прописанным регуляторами же. Это всяческие дорожные службы, социалка, пенсионный фонд (взносы для него, по сути, собирает МНС), народное образование и государственная медицина. Их власть базируется на способности дать, а не отнять. Но эта власть превратится в фикцию, если регуляторы не перекроют независимые от государства каналы получения тех же благ. Не обязательно запретить совсем; достаточно сделать их дорогими и труднодоступными через налоги, через многочисленные условия, которыми обставляется разрешение продолжать работать, или прямое лицензирование. Никто не запрещает частное образование или медицину. Но большинству доступно только государственное, пока на то есть воля регуляторов. Это второе плечо.
Третье плечо российского разделения властей — зависимость силовиков от благ, распределяемых государством. Оно слабовато — у силовых ведомств давно уже собственный бюджет, официальный и не совсем. И оттого вся конструкция слегка перекошена в силовую сторону.
Пытаться надеть на эту конфигурацию «нормальную» конституцию и «нормальный» корпус законов бесполезно: платье шито не на эту фигуру."
Рекомендую: http://inliberty.ru/blog/epaneyakh/1935/