Надо рассказать еще об одном герое этого села. Алешка Ацит. "Оцет" - по-украински значит "уксус", по произношению не очень похоже, но все уверяют, что именно от этого слова кличка и пошла. В этом селе язык особый, микс из русского, украинского и румынского языков, многие слова тут переделывают на свой лад, поэтому оставим эту версию как основную.
Так вот. Алешка Ацит. Почему он такой вот переделанный "уксус" - не знает уже никто. Так в селе тоже бывает. А прославился этот человек еще восьми лет от роду, когда украл у немцев сигареты. Была война, в Бессарабии стояли немцы и румыны, они особо не лютовали, даже наоборот, но Алешка решился на воровство. Очень уж он уже тогда любил покуривать. А тут такое богатство - сразу несколько пачек. В общем, крутился он возле подоконника, где оккупанты держали свою заначку, крутился. К вечеру немцы кинулись - ахтунг! - сигарет нет. Сразу, конечно, поняли чьих рук дело. Давай пытать воришку: "Куда спрятал, признавайся". Алешка только носом шмыгнул: "Ага, щас". Те более настойчиво повторили вопрос. Алешка ни в какую.
Короче говоря, до того Ацит этих мирных в общем-то немцев довел, что повели они его на расстрел. Вели через все село, мать выла во весь голос: "Придурок! Идиот! Алешка! Да отдай ты им те цигарки!" Алешка шел с гордо поднятой головой: "Убивайте, раз вам так нравится. А курево ваше я не брал, и все тут". Брал он то курево, еще как брал. Но такой вот упертый был. Поставили его к стенке, подняли ружья. Ни один мускул не дрогнул на лице восьмилетнего курильщика. Делать нечего - отпустили дурака.
Я его знала как деда Алешу - он был сводным братом моего деда. Очень высокий, сильный и очень любящий технику человек. Мог починить все, буквально. О его золотых руках ходили легенды, и в его кузницу приезжали со всей области: "Дядь Алеша, тут у меня сломалось от чего-то". Денег за работу он никогда не брал. Но раз в неделю приходил в буфет. А тогда там продавали местное вино, водочку - мужиков собиралось по сотне в день. Ацит никогда ничего не покупал. Садился за столик, смолил свою цигарочку. Приходили мужики, брали у буфетчика "два по сто". Буфетчик уважительно кивал головой в угол: "Алеша тут". Мужики сразу спохватывались: "Три по сто!" Угостить Алешу надо было обязательно. Повторяю - денег за работу не брал никогда. Но в буфет заходил в выходной, и все знали что делать.
К закрытию буфета он обычно уже был настолько хорошеньким, что жена его просила местных парубков: "Ой, хлопчики, помогите вывести его хоть на дорогу ровную, он же у меня такой слабенький". А хлопчики в белых рубахах, в клуб пришли. Берут они деда Алешу под руки, ведут "до асфальта". А тот как разозлится: "Я что, больной? Что вы меня тащите?" - одного с руки сбросил, второго. Лежат парубки в своих белых рубашках в грязи, отдыхают. "Знаете что, баба Мария, справляйтесь вы со своим слабеньким сами".